25 июня 2016 года на реке Мухавец возле Брестской крепости было спущено на воду судно, построенное в подражание кораблям викингов — драккар «Слейпнир». Организаторами этого мероприятия стали клубы ВИР «Железный желудь» и «Перуново коло» («Перунов круг»). Финансировало строительство «Слейпнира» Агентство по международному развитию Госдепартамента США.

Драккар — производное от слова «дракон», изображением которого часто украшали носы своих судов воинственные викинги. Слейпниром звали коня скандинавского бога Одина. При этом конь-мутант был восьминогим и даже норманнской мифологией причислялся к чудовищам. Да и его появление на свет имело ту еще историю… Согласно «Младшей Эдде», его родил бог хитрости и обмана Локи, забеременевший от жеребца невероятной силы.

Название и антураж этих «реконструкторских» объединений однозначно свидетельствуют об их приверженности языческим культам. Вопрос заключается в другом: с чего это вдруг американский Госдеп финансирует неоязычников в Белоруссии?

Религиозный фактор давно играет существенную роль в деятельности националистической оппозиции в Белоруссии. «Единой веры» у оппозиции, разумеется, нет. Но вот к православию в ее рядах предпочитают не обращаться — для белорусских националистов оно априори ассоциируется с «московской церковью». И в оргкомитете «Белорусской христианской демократии», и в прочих подобных организациях доминируют католические и протестантские предпочтения.

Приверженцы языческих культов на фоне других даже немногочисленных конфессий выглядят еще более маргинальной группой. Так какой же смысл тратить деньги американских налогоплательщиков на построение для них моделей судов и прочие декорации?

Неоязычники весьма агрессивны и находятся в пресловутом тренде. Мода на экзотическое язычество, особенно среди молодежи и «продвинутых» представителей среднего класса, растет. Второе дыхание ей придали события на Украине и связанный с этим всплеск этнонационализма. Зачастую неоязыческое движение маскируется под клубы и кружки любителей этнографии и исторической реконструкции.

Так, выше упомянутые «Перуново коло» из Кобрина или «Железный желудь» из Бреста, как и другие им подобные объединения, зарегистрированы как военно-исторические клубы. Поэтому в рамках этих организаций происходит не только невинное воссоздание элементов древней одежды или снаряжения, но и обучение владению холодным оружием, приемам и тактике индивидуального и группового боя с ним. А самое главное — у участников таких организаций неоязычество может соседствовать с неофашистской идеологией. Точнее — прикрывать ее. Например, член «Перунова кола» Сергей Савчук, согласно его же странице во «ВКонтакте», подписан на белорусские группы откровенно праворадикальной направленности. На Украине группы «реконструкторов» с соответствующей идеологией привлекались в качестве одного из силовых ресурсов при совершении госпереворота. Фотокорры на Майдане запечатлели фантасмагоричные картинки, на которых в рядах националистических боевиков, атакующих «Беркут», видны люди в средневековых доспехах, с металлическими мечами и секирами. И идут они отнюдь не на «бугурт» — но избивать и калечить сотрудников правоохранительных органов. При необходимости подобная ситуация может повториться и в Белоруссии.

Воспитанник клуба исторической реконструкции «Фенрир» из Гомеля Михаил Жизневский в 2013 году оказался на Майдане в рядах УНА-УНСО. Ранее белорусский подросток был вынужден оставить военно-патриотический класс в средней школе и из-за невысокой успеваемости перейти в ПТУ. Михаил никак не мог найти свое место в жизни, в результате оказался в «Фенрире». После того как один из организаторов клуба оказался замешан в финансовом скандале, вместе с ним бежал на Украину.

 В феврале 2014 года белорус Михаил Жизневский погиб в центре Киева от огнестрельного ранения, вместе с армянином Сергеем Нигояном открыв список первых жертв Майдана. В Киеве нынешней властью ему поставлен памятник, его могила под Гомелем превратилась в место паломничества белорусских и украинских националистов. По неофициальной версии, Жизневский был убит боевиками Майдана в целях информационной провокации.

В современном мире молодые люди, выбитые из колеи социальным и духовным кризисом, часто блуждают по различным сектам. Неоязыческие культы интригуют обещаниями приобщить к древним сакральным тайнам «истинных славян, белорусов, украинцев, трипольцев…» и так далее — по желанию.

При этом неоязычество давно уже стало международной религией правых экстремистов. Сегодня оно имеет мало общего как с остатками традиционных дохристианских верований, еще сохранившихся в белорусской деревне, так и с историческим язычеством. Интернет-язычники и их современные гуру больше любят культ силы и доминирования, чем заботу об урожае или плодовитости своего домашнего скота. Достаточно побывать на настоящих крестьянских обрядах типа «Купалы» или «Стрелы», чтобы понять, как далека была коллективная практика древних славян от индивидуалистической агрессии современных «городских» язычников. Единственным европейским государством в XX веке, где неоязыческие культы стали государственной религией, был Третий рейх.
Богемный футуризм итальянских фашистов тоже был сильно замешан на «языческом» культе насилия и господства «а-ля Древний Рим».

Старейшей военизированной организацией белорусских националистов, существующей в подполье до сих пор, является «Белый легион». В свое время он был создан во многом как калька с украинского УНА-УНСО. Поэтому был заимствован и синтетический принцип формирования идеологии — смешение левого с правым, революционности и консерватизма, христианства и язычества. Сегодня «легионеры» ходят с хоругвью, украшенной и крестом, и языческим знаком.

В Белоруссии серьезную конкуренцию правым националистам всегда составляли леворадикальные организации. Но именно этническая архаика стала той палочкой-выручалочкой, которая позволила в последнее время перетянуть значительную часть традиционно активных белорусских анархистов в националистический лагерь. Этим сегодня занимаются так называемые этноанархисты вроде группы «Пошуг» («Отблеск огня»). Себя они определяют как «вспышку света на окружающий почерневший мир». Характерно, что символом «Пошуга» также стал языческий солярный знак «ромб с крюками».

Такого рода постмодернистское смешение идей позволяет кукловодам легко манипулировать молодыми радикалами. И легко использовать в своих интересах, казалось бы, непримиримых антагонистов.

До последнего времени среди неоязычников Белоруссии и им подобных были популярны «общеславянские» приоритеты. Поэтому не удивительно, что сегодня с помощью западных фондов ведется работа по насаждению «исконно белорусского» язычества, сильно разбавленного скандинавской и германской, «проевропейской» мифологией. Теории о том, что белорусы — балты, а не славяне, особенно хорошо прививаются в неоязыческой среде, падкой на все необычное и экстраординарное. «Литвины», «ятвяги», «готы» — офисные менеджеры и экзальтированные студентки готовы к любым ролевым играм и экспериментам, чтобы почувствовать себя не «планктоном», а «героями» западноевропейских легенд.