Принцип Восточной Православной Церкви

В начале было Слово. Не слова, но Слово. Не отдельные голоса, но гармония, не отдельные знания, но мудрость. Если слышатся отдельные звуки, гармония музыки потеряна, а если знание расколото, мудрость потеряна. Расколотым словам не хватает красоты гармонии. Расколотому знанию не хватает света мудрости. Гармония охватывает все голоса. Мудрость охватывает все знания. Когда Вы смотрите на собор апостола Павла, вы наслаждаетесь удивительной стройностью здания, как единого целого и не замечаете тысячи камней, из которых оно выстроено. Когда вы слушаете умного человека, вы чувствуете свет и красоту, но не можете сказать, что вот сейчас он говорит о биологии, а сейчас о математике, потом о физике, ибо стройное здание его речи объемлет все камни слов, также как мудрость объемлет все науки. Один камень может быть лишь знаком здания, также как наука может быть знаком мудрости. Но только невыразительным знаком. Один голос может возвестить о гармонии, но он еще не гармония. Совсем иначе со Словом, Которое одновременно означает и гармонию, и смысл и музыку и мудрость.

Поэтому в одном из самых глубоких и мистических Евангелий Библии сказано – «Вначале было Слово». Не слова, но Слово. Не отдельные голоса, но единая гармония. Не отдельные знания, но единая мудрость.



Или возьмем принцип исцеления молитвой, принцип, который недавно открыла и которому следует Христианское научное общество. Лечение молитвой всегда было частью веры Восточной Церкви и сохраняется ныне и останется присно, не только в теории, но в практике. Практически все болящие в России, Греции, Сербии, Армении, Сирии и другие, кто принадлежит к христианской вере, просят Церковь о молитве за них. Они просят о молитве в болезни, ибо верят в целительную силу молитвы. Знаю из личного опыта, что в моей епархии основное дело священства молитва за больных. Это так, но все-таки мы верим, что лечение молитвой только буква, а не целое слово, это одна из составляющих веры, а не вся вера.

Или возьмем принцип поста, уединения и сосредоточенности. Все эти принципы, долго отвергаемые современной наукой, приобрели постепенно добрую часть пространства современной науки. Ученые люди гнушались этими принципами как отшельничеством и молитвой.

 Но вот! Вегетарианство захватывает все большие права именно в культурной среде. Лев Толстой и Эдуард Карпентер не единичные примеры. Растет количество вегетарианских ресторанов. Антиалкогольные убеждения доминирует не только над отдельными людьми, но над целыми народами. Постные дни объясняются не только военной нищетой, но и медицинскими показаниями. Восточная Церковь определила всего 192 постных дня из 365 дней в году.

А уединение? Разве оно всего лишь бессмысленная меланхолическая идея восточных монахов? Ни в коем случае. Эмерсон, блестящий американский писатель, был ярчайшим проповедником уединения. А что значит рост практики уединения среди священства и мирян в Великобритании, если не оправдание отшельничества, которое Восточная Церковь всегда проповедовала как здоровое средство очищения, углубления в себя и укрепления?

А самоуглубление? Этот религиозный принцип был общеизвестен еще до пришествия Христа. Индийская религия и буддизм полностью зиждутся на нем. Но и он долго, очень долго подвергался насмешкам науки и западной цивилизации. А сегодня, какая перемена! Ведущий философ континента Берксон, написал книгу «Введение в метафизику», в которой подчеркивает, что только с помощью интуиции, упражнениями по развитию интуиции мы можем обрести способность понимания вещей и самой жизни. Конечно, только самоуглублением можно развить силу интуиции. Святому принципу самоуглубления в наши дни придается журналистская и деловая форма в так называемом пельманизме. Вся западная теософия основана на этом. Восточные православные монахи упражнялись в самоуглублении восемьсот лет. Жития святых служат удивительным доказательством этой теории и практики Восточной Церкви много раньше берксона и целой армии тех, кто будет стараться доказать ее научно и метафизически.

И все-таки ни пост, ни уединение, ни самоуглубление не есть Слово, а только буквы Слова.

Тот же случай с поклонением. Некоторые христианские ветви полностью отрешились от поклонения, избегая любых символов и знаков, свечей, ладана, символики облачений и крестных ходов. Это произошло в тот период, когда протестанты гнушались всем этим как идолопоклонством. Восточная Церковь всегда изобиловала такими знаками поклонения. Христос никогда не возражал против поклонения, напротив, Он Сам посещал храм и молился в нем принятым тогда образом, соблюдая обычаи. Он восставал против искаженного или холодного или равнодушного поклонения. И снова поклонение еще не все.

Это снова лишь нечто. Это не Слово, это одна буква Слова. Восточная Церковь изобилует такими знаками поклонения, но не исчерпывается поклонением. Ибо не только поклонение дало силу и вдохновение сирийцам и армянам выдержать тиранию, которая царила больше тысячи лет.

Что сейчас является главным следствием этого православного принципа вбираемости? Его практическое следствие – жажда христианского Востока единства христиан и молитва об этом. Может быть не совсем ясно почему Восточная Церковь жаждет единства всех христианских ветвей, ибо она вбирает в себя все их так или иначе существующие принципы? Почему она жаждет единства, если она представляет собой микрокосм всех христианских различий в единстве?

Скажу вам откровенно.

Прежде всего мы хотим единства с вами, потому что вы все нужны нам. Это не материальная, но духовная потребность, не временная, но вечная. Я воспользуюсь одним известным сравнением, чтобы яснее выразить свою мысль.

Жених любит свою невесту не по каким-либо материальным или физическим причинам. Он любит ее, потому что нуждается в ней. Эта необходимость, или потребность в возлюбленной означает для жениха более полную , реальную жизнь. То же самое происходит и с нами. Нам не хватает вас по чистой неизреченной любви. Мы ожидаем большей полноты жизни с вами. Без вас мы как иссохшие кости. С вами мы чувствуем себя совершеннее, живее. Каждый опыт нашей Церкви был особо и отдельно испытан опытом различных христианских общин. Это подобно тому, как если бы каждая часть человеческого тела по отдельности был бы упражнением развит до невиданной силы – отдельно ноги, отдельно руки, грудь, шея и голова. Каждая часть бы приобрела бы гигантскую силу, но все-таки тело, Христова Церковь, в целом оставалось бы слабым и болезненным. В наше время эта болезненность как никогда чувствуется в неспособности объединить все великански развитые части, в один мощный организм. Все отдельные звуки должны стать одной сладкозвучной гармонией.

Все буквы – Божественно Слово.

Вот в чем истинная причина.

А другие причины больше относятся к реальному положению в мире. Политическое и экономическое состояние мира еще не сложилось, не успокоилось. На конференции по установлению мира в мире употребляются светские методы – научные знания и светская мудрость. Ее участники распоряжались странами и народами так, как будто сами были творцами народов и стран. Я уверен, что эта не их вина, вина лежит на Церкви, что она была «многим» вместо «одного». После разговора с несколькими делегатами конференции у меня сложилось впечатление, что запас их светской мудрости невелик и уже исчерпан. В своем смятении они ищут помощи некой неведомой и неисчерпаемой силы. И некоторые из них начали говорить о Церкви. Вдохновенность Церкви, всеобъединяющая сила Церкви еще не востребована, чтобы сыграть неминуемую роль в заключении мира. Но где Церковь, которая спрашивает о мире, которая служит вдохновением, которая предлагает помощь? Гигантская своими отдельными частями, христианская Церковь все еще не стала гигантской в целом. Но если бы церковь была единой, белая раса обрела бы огромный запас просвещающего вдохновения и силы, с помощью которых легко бы решила на первый взгляд неразрешимые проблемы границ, лиги наций, профсоюзов и другие.

И третья, и последняя причина нашего желания христианского единства заключается в нашем убеждении, что белому человечеству и христианству грозит большая опасность от превосходящего по силе нехристианского мира. Да, мы видим, что Россия, полностью белый христианский континент, осталась беспомощна. А это значит, если что-то значит, очень большую опасность для белой расы и религии. Когда христианский Балкан, куда менее значительный, чем Россия, несколько столетий назад пал под исламское иго, Европа веками дрожала от страха перед исламской Турцией. Разве мы видим меньшую опасность, которой подвергается наша раса из-за того, что теперь сильная Россия оказалась в опасности? В беде? Будет спасена Россия, будет спасена белая раса и христианство. Будет потеряна Россия – белая раса и христианство - осуждены. Так видят христианские народы Востока. И в этом причина того, что наши народы, сейчас свободные, не считают свою свободу полной, пока русский народ и русская Церковь тонут в глубочайших страданиях.

Народы Сирии, Армении, Палестины и Греции, веками находившиеся под могущественной защитой России, получавшие от нее помощь, сейчас крайне обеспокоены. Ислам поднимается и не только ислам. Поэтому они устремили взор на Великобританию, как на поборника христианства в эти дни. Вы великодушно помогаете им, вы протягиваете им руку, вы молитесь за них. Ваша помощь очень ощутима и высоко ценится. Говоря от имени Сербии и всех наших югославских братьев, я верю, что она освобождена не только благодаря вашей материальной и военной помощи, но и вашим непрестанным молитвам за нее, в этом храме и сотнях других на протяжении последних четырех лет.

Но, одна вещь очень важна для того, чтобы было удовлетворено не только нынешнее стремление. Но и то, которое последует в дальнейшем. Это объединение церквей. Не просто сближение, но реальное объединение. Сближение достигнуто между англиканской общиной и христианским востоком. вчерашнее молитвенное собрание одно из выражений этого сближения. Существуют и многие другие выражения и практические предложения особенно в течение последних нескольких лет, которые показывают взаимное горячее желание единства Востока и Запада. и все-таки нам необходимо не просто сближение, мы жаждем реального объединения христианства, при этом выиграем мы все и не проиграет никто, единства, от которого зависит спасение белого человечества как единого целого и осуществление цели Христа в мире.

Я дерзаю говорить на этом свято месте, на котором проповедовали такие яркие звезды вашей церкви как доктор Лингдон, Гинг, Черч, Робертсон и другие. Я не могу говорить так же легко как они говорили, но я стараюсь сохранить дух, в котором они говорили и в котором бы они говорили, если бы были среди нас.

Услышьте мой глас как глас христианского востока, вопиющий о единстве церкви.

Вот в чем самая большая проблема белой расы и стоит жить на свете ради того, чтобы была решена эта проблема, которая тяготит христианское сознание тысячелетиями, и который подрывает развитие евангельского сознания в Европе и за ее пределами, в Америке. Доктринерские препятствия уступили свои места духовным и практическим причинам, первые уступили место вторым. С самым живым интересом мы следим работу мировой конференции о вере и порядке, и церковного союза. Что бы я мог сказать о вчерашнем богослужении, на котором сердца Востока и Запад объединились в одном молитвенном порыве о победе Царства небесного? Это настолько потрясающее зрелище, какого еще не было под величественным куполом этого храма. Один большой шаг сделан успешно.

Ангелы Церкви возглашают трубами призыв к единству. Кто не услышит трубных звуков Ангелов своей Церкви окажется потерянным в этом мире и мире, который грядет.

Моя просьба адресована вам – слушайте, что говорит вам ангел вашей церкви и если услышите, будете знать, что делать. Ангелы Церкви устали от человеческих пререканий о словах, они готовы помочь нам составить Слово. Первый христианин, просвещенный и спасенный тот, кто сможет открыть свои духовные очи и узреть пламенной молнией на облаках будущего начертанное – в конце было Слово, не буквы, но Слово, не разделенное знание, но единая мудрость, не церквей, но Церкви.