Когда в  демократической и либерально настроенной Швеции в 1958 г был принят закон, разрешающий рукоположение женщин, уже  в 1960 году впервые такие рукоположения были совершены. В настоящее время ситуация такова, что больше трети шведских пасторов – женщины. 

В 2007 г. протестанты начали благословлять однополые союзы, не называя их браком. Обряд благословления таких пар отличался от обряда венчания. Несмотря на то, что в Библии такого рода отношения считаются смертным  грехом, доктрина лютеранской лжецеркви объясняла это так, что благословляется не грех, а клятва этих людей во взаимной верности и преданности, которые являются христианскими добродетелями. 

После принятия в 2009 г. гендерно-нейтрального закона о браке, где пол вступающих в брак не обозначается,  шведская церковь, имеющая право государственной регистрации брака, была поставлена перед дилеммой: либо выполнять государственный закон, либо отказаться от права регистрировать брак. 1 ноября 2009 г. Генеральной ассамблеей Шведской церкви было принято решение выполнять государственный закон. И не только регистрировать, но и венчать однополые пары. Пастор, если это противоречит его убеждениям, может отказать однополой паре в венчании и тогда они должны искать другого пастора. Но в каждом приходе такой пастор обязан быть. 

 

Вопиющий случай, вызвавший недоумение и смущение у верующих произошел 8 ноября 2009 г., когда в сан епископа Стокгольма была возведена открытая лесбиянка, 55-летняя Ева Бруне. Впоследствии она вступила  в союз с другой женщиной-священником. Вместе они стали воспитывать на тот момент трёхлетнего ребёнка. 

 

Таким образом, навязанное сатанинское  мировоззрение под видом всякиких общественных, политических, экологических, гуманистических течений и проектов, развращает шведский народ, обещая мнимую свободу...

 

В некоторых наших церквях проводится специальная литургия для геев и лесбиянок. По сути, обряд ничем не отличается от обычного, просто перед входом в церковь вешают радужный флаг, а сама речь, которую священник произносит для геев, может немного отличаться от той, которую обычно читают для других прихожан. Чтобы прийти на эту литургию, необязательно быть геем. В нашей церкви такой литургии нет, но при этом двери открыты для всех и всегда. Я хочу, чтобы геи знали, что мы им рады, независимо от того, висит над церковью радужный флаг или нет. Кстати, во время гей-парада, который проходит в Стокгольме с 28 июля по 3 августа, Церковь Швеции оборудует по всему городу drop-in кабинки для проведения обряда бракосочетания для гомосексуальных пар. Я тоже буду в этом участвовать.

 

 То, что я сама состою в браке с женщиной, моих коллег не удивляет. Когда мы с Матильдой поженились, люди, с которыми я работаю, были счастливы за нас, они испекли огромный торт и приготовили много подарков. Что говорить обо мне, если епископ Стокгольма — женщина-лесбиянка, которая состоит в браке с другой женщиной, и у них дети. В моей церкви настоятель — гей. То есть только в нашей церкви нас уже двое. В юношеской группе нашего прихода есть подростки-геи, они тоже не скрывают своей ориентации.

О пути к Богу

С семи-восьми лет и, наверное, до двадцати я мечтала стать актрисой. Я пыталась поступить в разные театральные школы, но мне как-то не везло, везде отказывали. В то же время я состояла в юношеской группе при Церкви Швеции, этот мир меня привлекал, и я сердцем чувствовала, что это моё. Я пыталась понять, откуда это ощущение, чего именно Бог хочет от меня и от моей жизни. Я задумалась, действительно ли стоит забыть об актёрской мечте и поступить на теологический факультет. Я поговорила со знакомыми священниками, и они поддержали эту идею.

До самого посвящения в сан я сомневалась: «Правильный ли я делаю выбор?» Эти сомнения не имели никакого отношения к моей сексуальной ориентации. Это были вопросы к себе: «Что я за человек? Какое моё место в этом мире?» Во мне боролись сомнения и просветлённость. Быть священником — это фантастическое ощущение, это настоящее благословение свыше. Хотя я до сих пор иногда сомневаюсь в роли церкви. Если задумываться обо всех различиях и подходах к христианству, в обрядах, в интерпретации Библии, в понимании роли церкви и того, кем был Иисус Христос, понимаешь, какое это тяжёлое бремя.

 

 По идее, мы должны были бы следовать по стопам Христа, который призывал любить ближнего как самого себя, и даже его, казалось бы, радикальному утверждению о любви к врагам. Сейчас это, пожалуй, звучит наивно, но это важные слова: следовать Библии в современной жизни очень трудно. Церковь как институт не всегда ставила прихожанина во главу угла. Это нужно признать. Но в то же время я чувствую гордость за то, что являюсь священником именно в Шведской церкви, одной из самых прогрессивных в мире.

Епископ и архиепископ Шведской церкви (она тоже женщина, кстати) считают, что нам нужно развивать диалог с другими религиями. Мне кажется, для церкви важно любить людей и быть открытой для каждого. Одновременно церковь должна следовать своим канонам и правилам. В этом заключается главная сложность: как быть одновременно открытыми и соблюдать каноны. Нас, христиан, очень много, и мы трактуем христианство по-разному, будто бы принадлежим к разным мирам. Вообще, быть христианином сегодня непросто. Может быть, потому, что я иногда чувствую свою общность с моими феминистски настроенными друзьями. Но вообще я не отделяю свои политические взгляды и феминизм от отношения к Богу. Всё это во мне едино.

О том, как стать священником

Чтобы стать священником в Швеции, нужно отучиться пять лет в теологическом университете. Конечно, нужно верить в Бога и чувствовать веру в сердце. Перед рукоположением нужно встретиться с епископом и другими священниками, пройти собеседование с психологом, потом практику в церкви. Там тебе назначают наставника, и ты практикуешься полгода-год.

На встрече с епископом и священниками ты говоришь: «Здравствуйте, меня зовут, к примеру, Ребекка, мне был голос от Бога, который призвал меня быть священником». Они отвечают: «Окей, нам надо посмотреть и убедиться, действительно ли это так». То есть вначале тебя должен призвать Бог, обращаясь к тебе с помощью твоего внутреннего голоса, а затем должна призвать церковь. Потом церковь проверяет тебя в работе, смотрит, действительно ли у тебя есть вера и подходишь ли ты сану священника.

Некоторым церковь может отказать. Если, например, ты не совсем честен с собой и сомневаешься в вере. Другим кандидатам предлагают узнать церковь получше, походить на службы, посмотреть, как всё у нас происходит. Тех, кто хотел бы быть священником, но при этом ни разу не был в церкви, очень много. Они просто просыпаются однажды утром и думают: «Я хочу быть священником, супер!» На это им говорят: «Нет, вначале приходите в церковь, вы должны что-то знать о церкви и христианской традиции, должны почитать священные тексты». Для меня процесс посвящения прошёл относительно легко.

 

 О служении

Ты встречаешься с людьми по самым разным поводам, видишь разные жизни, семьи. Каждые выходные мы крестим детей. Ещё я общаюсь с парами, которые хотят освятить своё бракосочетание в церкви. Похороны, разумеется, тоже. Обычно я провожу личные встречи с семьями скорбящих, говорю с ними обо всём: о Боге, о жизни, о скорби. Также у нас есть юношеские группы, с которыми мы проводим обряд конфирмации, это своего рода процедура принятия веры. При церкви у нас есть открытая начальная школа, дети посещают её бесплатно. Иногда я провожу уроки в школах, ещё читаю лекции в нашей церкви, когда ко мне приходят гимназисты, которые изучают религию.

Наша церковь делится на приходы, у каждого прихода есть свой kyrkohede —босс, иначе говоря. В нашем приходе босс — тоже женщина. Она руководит приходом, в составе которого — три церкви. В каждой из них есть её заместитель. В моей церкви это Маттс, он открытый гей. Он, как и я, проводит службы, у него практически те же обязанности. Но если вдруг мне надо обсудить какие-то спорные моменты, я иду к нему. Мне здесь никто не указывает, как работать, у меня достаточно самостоятельности. Всего в нашем приходе двенадцать-тринадцать священников и ещё много других должностей.

 

О будущем

Я не смотрю на своё служение как на карьеру. Вообще, «карьера» — неправильное слово для определения того, чем я занимаюсь. Я рада, что я — обычный священник, и очень рада тому, что могу ежедневно общаться с людьми разных возрастов, проводить литургию, работать с юношескими группами. Мне нравится, что моя работа помогает людям обрести гармонию, влияет на их образ мыслей, нравится, что я сама могу влиять на свою жизнь и у меня есть время для рефлексии.

Иисус делал это многократно — оставался наедине с самим собой. Я люблю тишину, поэтому хожу на курс ретрита, это своего рода медитация. Хотелось бы почаще это делать. Очень важно иметь внутреннюю связь с Богом и найти Бога в себе прежде всего. И это имеет непосредственное отношение к пониманию любви к ближнему и к самому себе. Ведь нелегко увидеть Бога во всём, что нас окружает, в любой живой материи. Если приходишь к этому осознанию, то начинаешь по-другому относиться к окружающему миру, к природе, людям и животным.

Просто сидеть на диване и говорить, что ты истинный христианин, и ничего не предпринимать — неправильно. Поэтому, если я вижу, что могу кому-то помочь, могу что-то сделать для окружающей среды, я беру и делаю это. Хотелось бы приобщить и других к этому. Может, когда в будущем я и Матильда, а также наши лучшие друзья (они тоже гей-пара, Харе и Кристиан) обзаведёмся своим местом для медитации, будем туда приглашать своих друзей и знакомых для того, чтобы просто сидеть в тишине и рефлексировать. Ты придёшь?

 

 

Этот материал опубликован на многих русскоязычных сайтах  либерально-демократического толка, являясь откровенной ересью и  соблазном для неокрепших умов.